Ввиду того что во все времена существования людей существовали также и человеческие стада (родовые союзы, общины, племена, народы, государства, церкви) и всегда было слишком много повинующихся по отношению к небольшому числу повелевающих, — принимая, стало быть, во внимание, что до сих пор повиновение с большим успехом и очень долго практиковалось среди людей и прививалось им, можно сделать справедливое предположение, что в среднем теперь каждому человеку прирождена потребность подчиняться, как нечто вроде формальной совести, которая велит: «ты должен делать что-то безусловно, а чего-то безусловно не делать», словом, «ты должен». Эта потребность стремится к насыщению, к наполнению своей формы содержанием; при этом вследствие своей силы и напряженного нетерпения, мало разборчивая, как грубый аппетит, она бросается на всё и исполняет всё, что только ни прикажет ей кто-нибудь из повелевающих — родители, учителя, законы, сословные предрассудки, общественное мнение. Необыкновенная ограниченность человеческого развития, его медленность, томительность, частое возвращение вспять и вращение на месте — все это зависит от того, что стадный инстинкт повиновения передается по наследству очень успешно и в ущерб искусству повелевания. Если представить себе, что этот инстинкт дойдет когда-нибудь до последних пределов распутства, то, наконец, совсем не будет начальствующих и независимых людей; или они будут внутренне страдать от нечистой совести, и для возможности повелевать им понадобится предварительно создать себе обман: именно, делать вид, будто и они лишь повинуются. Таково ныне действительное положение Европы  — я называю это моральным лицемерием повелевающих. Они не умеют иначе защититься от своей нечистой совести, как тем, что корчат из себя исполнителей старейших и высших повелений (своих предшественников, конституции, права, закона или даже Бога) или заимствуют сами у стадного образа мыслей стадные максимы, называя себя, например, «первыми слугами своего народа» или «орудиями общего блага». С другой стороны, стадный человек в Европе принимает теперь такой вид, как будто он единственно дозволенная порода человека, и прославляет как истинно человеческие добродетели те свои качества, которые делают его смирным, уживчивым и полезным стаду: стало быть, дух общественности, благожелательство, почтительность, прилежание, умеренность, скромность, снисходительность, сострадание. Там же, где считают невозможным обойтись без вождей и баранов-передовиков, делают нынче попытку за попыткой заменить начальников совокупностью умных стадных людей: такого происхождения, например, все представительные учреждения. Какое благодеяние, какое освобождение от нестерпимого гнета вопреки всему приносит с собою для этих стадных животных, европейцев, появление какого-нибудь неограниченного повелителя — последним великим свидетельством этому служит действие, произведенное появлением Наполеона: история этого действия есть почти что история высшего счастья, которого достигло все текущее столетие в лице самых ценных людей своих и в самые ценные мгновения.

Фридрих НИЦШЕ, 1885 г. (sic!)

---

К сведению читателя. По адресу http://livejournal.com/users/genosse_u обнародован Живой Журнал Товарища У лично.

---

Письма читателей

По поводу «Скромного Обаяния Терминаторов».

Однако же обратите внимание на современное американское кино. Куда подевались все эти терминаторы с квадратными челюстями, на которых мы пацанами бегали смотреть в видео салоны сжимая в кулаке заветный рубль, открывающий окно в другой мир? Куда они делись? Герой одиночка превратился в сладкую парочку - стервозная баба (лучше, если не чисто белая, а латино или черная) и метросексуальный молодец, который вертится у нее под ногами, пускает слюни на ее титьки, и выдает нелепые реплики. Это метаморфоза, знаете ли, дает повод задуматься. ...

Я думаю, в каждом кинематографе есть что-то свое хорошее. И эти старые американские кинокомедии и вестерны, и боевики и Челентано, и Де Фюнес, и Высокий блондин в желтом ботинке... А наши «Чародеи» и «Обыкновенное чудо». А советские сказки? Я и сейчас смотрю их с огромным удовольствием. «Приключения Электроника», «Обыкновенное чудо», «Тот самый Мюнхгаузен», «Ежик в тумане», «Кавказская пленница», «Буратино», «Осенний марафон», «Гостья из будущего», «Бумбараш», «Зеленый фургон» ... - перечислять можно до бесконечности. Да и Мягкова мы любили не за то, что он по пьяни ввалился в чужую квартиру в носках (кстати Мягков играет в этом фильме отнюдь не пьяницу), а за то, что два одиночества встретились, и произошло чудо.

И у нас есть хорошее кино, и у американцев. Но есть разница. Наши фильмы, не смотря на то, что в них нет спецэффектов и тонн разбитых вдребезги челюстей и машин, тем не менее БЕРУТ, даже сегодня. Есть в них нечто отличающее их от американских фильмов. И супер-герои есть. Только они не американского типа, а имеют нашу ментальность. Тот же самый Мюнхгаузен или Садко из одноименной сказки - чем не супер-герои? Единственно что их отличает - они не одиночки. И может быть это тоже неплохо...

А что касается «С легким паром»?... Вы смотрели фильм «Кудряшка Сью»? Бродяга и бездельник, с дочерью побирушкой - но как затягивает. :-) А «Красотка»? - проститутка, в порванных колготках и дырявых сапогах. И т.д. ...

Но видимо есть в этих фильмах нечто человеческое, доброе вечное. :-)

С уважением,
Piter
mailto:petr_malahov@mail.ru